Каждое искусство говорит на своём языке. Музыка — язык звуков и интонаций — отличается особой эмоциональной глубиной. Именно эмоциональная сторона содержания музыки и ощущается слушателем в первую очередь.

Музыка замечательно точно рисует и человеческие характеры, обладает звукоизобразительными возможностями.

Музыка несет в себе целостное миросозерцание. Возьмём, к примеру, произведения А. Н. Скрябина. Его музыка — словно в блеске огня, в полёте к свету, в одухотворённых предчувствиях и притяжении к мерцающим звёздам. Совершенно иное мироощущение в трагедийной музыке Д. Д. Шостаковича, пронизанной пафосом борьбы с социальным злом — с косностью, тупостью, со страшными силами фашизма. Целостное, каждый раз своеобразное мировоззрение пронизывает музыку всех крупных композиторов.

Маленький ребёнок, начиная своё знакомство с музыкой с относительно простых мелодий, пробуждающих в нем чувство радости, стремления двигаться, улыбаться, незаметно для себя оказывается на пути, который приведет его к пониманию всего лучшего, что передумало и пережило человечество. Пройти данный путь человеку позволяет тесная связь музыки с жизнью, с другими видами искусства.

Что такое, например, песня, как не единство поэзии и музыки?

Балет — единство музыки и хореографии.

Опера, в сущности своей, есть синтез драматургии, изобразительного искусства и музыки.

Программная музыка нередко воспроизводит в звуках сюжет, знакомый слушателям из произведений литературы, живописи и других видов искусства.

Инструментальная музыка, реально отделившись от иных искусств, сохраняет внутренние связи с ними. Так, например, в эпоху барокко Музыка многое переняла от ораторского искусства, в эпоху классицизма — от театра, в период романтизма — от поэзии, в XX в. — от искусства кино.

Современное музыкальное искусство очень многообразно: оно включает в себя различные музыкальные жанры, индивидуальные, национальные и исторические стили, музыкальный язык.

Для того, чтобы сочинить музыкальное произведение, необходимо владеть музыкальным языком, ощущать его выразительные и формообразовательные возможности. Нужно чувствовать и законы жанра. От лёгкой развлекательной песни слушатель вправе ждать быстрой запоминаемости напева, определённой и ясной эмоции. В симфонии же нужно настроиться на то, чтобы воспринимать ход музыкальных мыслей во всей сложности их взаимодействий. В различных жанрах вокальной, инструментальной, хоровой, симфонической музыки — свои особенности формы и содержания. В XX в. к фольклору и профессиональной музыке добавились особые виды, например джаз. Некоторые современные композиторы стремятся в своих сочинениях к взаимодействию и синтезу этих различных ответвлений музыки.

Изначально, композитор и исполнитель объединялись в одном лице.

К настоящему времени произошло их размежевание: композитор сочиняет произведение и записывает его, исполнитель же, опираясь на нотный текст, старается понять художественный смысл произведения, истолковать его и воплотить в живом звучании. Исполнитель при этом не меняет в тексте ни одного звука. Но в его распоряжении — гибкая система исполнительских средств, позволяющих запечатлевать множество различных прочтений произведения. Такая дифференциация композиторской и исполнительской деятельности обеспечила сочинениям долгую жизнь в исполнительских интерпретациях. Иногда произведения приспосабливаются для разных исполнительских составов, в их текст вносятся незначительные либо существенные изменения. При этом иногда радикально меняется жанр и стиль произведения. Так, например, оперу Ж. Визе «Кармен» советский композитор Р. К. Щедрин превратил в балет и в современно звучащую оркестровую сюиту.

В античной, средневековой, в современной музыкальной культуре Востока, а также в фольклоре, джазе нет столь резкого разделения композиторского и исполнительского творчества. В основе их лежит импровизация.

Слушатель тоже не сразу отошёл от исполнительства и сел в кресло концертного или оперного зала. В музыке первобытных народов, в утонченном искусстве мадригала XVI в., в фольклоре, в бытовом и массовом пении наших дней нет такого обособления слушателей: каждый в той или иной степени принимает участие в коллективно творимой или исполняемой музыке. Но, со временем отойдя от творчества и исполнения, слушатель сохранил с ними внутренние связи. Восприятие музыки развёртывается в его психике как активный духовный процесс.

Услышать музыку — значит проникнуть в ее смысл, в её художественный мир. Но путь к смыслу пролегает через звуковую форму. Как она различна в русской песне, в негритянском блюзе, в японской музыке «гагаку», в полифонии эпохи Возрождения, в классической симфонии, в джазе, в произведениях П. И. Чайковского, И. Ф. Стравинского, Шостаковича! Музыкальный язык, на котором слушатель воспитан с детства, кажется самым приятным, лёгким, красивым и понятным. В неодинаковой слуховой освоенности музыки — одна из причин различий в восприятии.

Но предположим, что все слушатели проникли в содержание произведения. Одинаково ли оно будет воспринято в этом случае? Конечно, нет. Ведь все люди различны по складу характера, психике. В неисчерпаемой сокровищнице музыкальной культуры слушатели выделяют наиболее близкие и понятные им произведения.

Восприятие художественного произведения может быть и относительно полным, и обеднённым, искажённым. Приходилось ли вам наблюдать, как при демонстрации замечательного фильма в самые трагические и возвышенные моменты в зале вдруг раздаются неуместные смешки? Подобное отсутствие контакта с духовной глубиной произведения бывает и в музыке. Музыкальные произведения различаются смысловой значительностью. Например, музыка пьесы какого-нибудь популярного ансамбля ярка, зажигательна, ей хочется подпевать и двигаться в такт. А вот звучит 6-я симфония Чайковского. Открывается она глухим, мрачным, как ночь, речитативом. Как непохоже это начало на шумную и напряжённую игру ансамбля! Вполне возможно, что некоторым слушателям оно покажется даже бесцветным и скучным. Однако симфония постепенно и незаметно втягивает их в своё трагическое содержание, раскрывая перед ними всю глубину характера своего героя.

Серьёзная музыка требует иных установок восприятия, чем музыка повседневного быта и эстрады. Ждать от кантат И. С. Баха или симфоний Л. Бетховена только лишь весёлых мелодий и приятного настроения — равносильно тому, чтобы настраиваться на лёгкие приключения или детективную занимательность сюжета при чтении шедевров художественной литературы.

Общение с музыкой вырабатывает вкус — способность непосредственным чувством определять художественную значимость музыки. Поэтому необходимо воспитывать свою музыкальную любознательность, расширять круг музыкальных пристрастий, распространяя их на новые жанры и стили. Вместе с некоторой дозой недоверия к своему вкусу, размышлениями о прослушанном, чтением книг о музыке это поможет вам в становлении музыкального восприятия и приобщит к думам и чувствам человечества, воплощённым в музыкальном произведении.